 |
|
|
|
|
|
Публикации - исследования о генезисе нижегородской школы, критика и авторские тексты архитекторов. Полная библиография
|
|
|
|
|
|
|
|
Автор: Дмитрий Фесенко
Место публикации: "Архитектурный Вестник" №3
Дата публикации: 01/03/1994
Всего несколько десятилетий назад в Горьком была тишь да гладь. Привычно крутились отменно смазанные жернова: проектные институты исправно выдавали проектно-сметную документацию. Начальники с инженерным апломбом втолковывали архитекторам, где положено быть ребрам жесткости и что куда не должно выдаваться. Квадратные метры множились — не сказать, чтоб с запланированной резвостью, но все же — без особых проволочек. Век бы этой технократической идиллии катить свои мутные воды, если бы в 60-е гг. в Горьком не высадилась команда выпускников Новосибирского ИСИ (двое из которых — Б.Нелюбин и С.Тимофеев — фактически подготовили почву для последующего переворота), а уже в 70-е гг. ГИСИ не сподобило исторгнуть из себя первые выпуски архитекторов, нарушивших всеобщее благочиние. Разумеется, не сразу. Должна была сформироваться та самая критическая масса, о которой пару лет назад писал В.Бандаков, размышляя о перспективах развития горьковской архитектуры. Должны были появиться и стать фактом общественной жизни объекты, контрастные основному валу строительной продукции. Наконец, должны были утвердить себя лидеры, с чьим мнением уже не могли бы не считаться местное руководство, подрядчики, заказчики.
У Александра Харитонова и Евгения Пестова склонность к лидерству проявилась еще в студенческую пору: за их ежедневным профессиональным спором следил весь курс. Дружба-соперничество в дальнейшем переросла в сотрудничество. Пути их время от времени расходились, чтобы в будущем сойтись вновь — уж, видно, дополняют они друг друга — немногословный, углубленный в себя, Пестов и типичный экстраверт Харитонов. Их союз несколько выпадает из обычной логики профессиональных взаимоотношений в силу, во-первых, своего постоянства, а во-вторых, сугубо творческого характера. Ведь такого рода связки у нас, как правило, строятся по принципу: генератор идей/толкач, читай — функционер. В данном случае в амплуа форварда таранного типа выступает Харитонов, что не мешает ему при выходе из плотных слоев атмосферы разражаться очередным искрометным фейерверком.
После окончания института в 1973 г. оба попадают в «Горьковгражданпроект»: Харитонов — сразу, Пестов — после двухлетний блужданий по маршруту Караганда -Ростов — одно из местных КБ. Харитоновская хватка, или, как деликатно именуют это качество другие биографы Александра, — конъюнктурное чутье, проявилась буквально в первые же месяцы работы: к 1974 г. относится реализованный спустя несколько лет проект реконструкции и приспособления жилого дома на Стрелке под административное здание. Отживший свое невзрачный двух-трехэтажный корпус обретает масштаб, адекватный его местоположению — вдоль береговой линии, по соседству с пакгаузами, в непосредственной близости от моста, связывающего нагорную часть с заречной. В начале 80-х рядом с ним вырастет дочерний корпус (архит. А.Харитонов, Е.Пестов, Г.Малков), подхватывающий ведущие темы главного здания — здесь и светлая гладь стен, расчерченная узкими прямоугольными и арочными проемами, и пирамидальные кровли с характерным венчанием, и упрощенный абрис балконов, в то же время привнося в композицию нечто новое — в частности, запоминающийся фронтон входа, имеющий намеренно огрубленные очертания и еще более откровенно указывающий на связь с только что открытым нами постмодернизмом. Столь скоропалительный успех, закрепленный вскоре последовавшей еще одной реализацией — Кардиохирургического центра (архит. А.Харитонов, И.Петров, В.Дмитриев, Е.Пестов), дало основание многим считать Александра любимцем фортуны, что, наверное, недалеко от истины, но нелишне вспомнить, что и первый, и второй (первоначально он должен был строиться строго по типовому проекту) объекты были сброшены молодому архитектору старшими товарищами, поглощенными борьбой за более респектабельные заказы.
Надо сказать, Кардиохирургический центр, а также следующая постройка Харитонова — здание ЖКО по Сормовскому шоссе (совместно с И.Кропивянской) — стоят несколько особняком по отношению к остальным его работам, которые отличает основательность и глубина исторической проработки. Врезка геометрических объемов, игра плоскостей, фактур, локальных цветов — все эти чисто формальные приемы, взятые из арсенала современной архитектуры, — своего рода гаммы, исполняемые пианистом в ожидании выхода на сцену.
И вот — мышцы наращены, социальный опыт подкоплен, профессионализм набрал высоту. Следует своевременный выпад, и редкая добыча — заказ на проектирование обкомовской гостиницы — достается тридцатилетним архитекторам. Этот свой шанс Харитонов не упустит -г остиница «Октябрьская» на Верхне-Волжской набережной (совместно с В.Коваленко и А.Гельфонд) станет классикой отечественного постмодернизма. В основе формообразующей концепции здания лежат три фактора, связанные с его центральным — на пересечении осей набережной и бульвара — местоположением, характером окружающей застройки и идеологической значимостью объекта. Отсюда — ведущий мотив горделиво господствующей над волжскими далями ротонды, укрупненный масштаб постройки, тема эркера, задающая каждому из фасадов свою собственную ритмику. В художественном синтезе оказываются слиты, казалось бы, разнонаправленные импульсы. Интерьеры же с их розыгрышами наперебой — колонной верхтормашками и «пирамидой Джосера», капителью в разрезе и лиричным панно-окном в жанре примитива — оказываются вовсе дистанциированными от угрюмо вменявшейся выспренности.
Если обратиться к творчеству Пестова: для него интрига, изобретение, инвенция вообще являются едва ли не самодовлеющим пунктом программы. Ключом к пониманию творческой индивидуальности архитектора может служить его ранний, еще дипломный, проект, основная идея которого — предъявление внутренностей, вываливающихся из некого чрева, — приземистого скульптурного объема. В дальнейшем этот чисто конкурсный прием заостренного выражения придуманного сюжета или хитроумного пластического хода получает развитие во многих проектах Евгения — это и кажущийся сбитым с оси вход-акцент с волнообразным козырьком в пристрое к существующей школе (совместно с Б.Тарасовым), и виртуозно разыгранная в границах известного архетипа неравновесная, но тонко сгармонизированная композиция всех четырех фасадов в здании легкоатлетического манежа (совместно с В.Коваленко и В.Быковым), и волнистая стена, перебитая металлическим ритмом труб — эвакуационных лестниц, в жилом доме по пр. Гагарина (совместно с Б.Тарасовым). Заметим, изобретательность Пестова не остается незамеченной профессиональным сообществом: стоит появиться очередной парадоксальной штуковине, — скажем, карабкающимся по стенам многоэтажного корпуса традиционным домикам с двускатными кровлями, служащим переходом к трехэтажному крылу, — как она молниеносно перекочевывает на планшеты соседей, постепенно обрастая защитным поясом вариаций.
Вообще архитектура жилища занимает особое место в творчестве Евгения. Сначала бесконечная переработка (то с КБО, то без!) типовых проектов, затем — мытарства с получением спецразрешения на индивидуальное проектирование, наконец, уже во второй половине 80-х — у него появляется целый ряд объектов, один из которых — 16-этажный монолитный жилой дом (совместно с В.Коваленко) с его артистичной плоскостной и цветовой разделкой фасада, дополненной скульптурными изысками партера и венчания, обошел все профессиональные издания. Часть из них находится в стадии реализации — как, например, застройка по ул. Гордеевской совместно с В.Коваленко, В.Быковым, А.Гельфонд), являющая собой попытку гуманизации среды, сложившейся в предыдущие десятилетия. К сожалению, качество строительных работ оказалось на столь непотребном уровне, что архитекторы были вынуждены светлой штукатурке, долженствующей контрастировать с краснокирпичной кладкой, предпочесть белый силикатный кирпич.
В середине 80-х гг. с появлением на улицах города ряда построек, принятых общественностью, к молодым архитекторам приходит признание. На них замыкаются самые престижные заказы. Они одерживают победу в заказном конкурсе на Дом Союзов в Нижегородском кремле. Им адресуются наиболее ответственные с градостроительной точки зрения объекты в самом центре города. Это и Дом актера (архит. В.Быков, Е.Пестов, А.Харитонов), более десятилетия пребывавшей в подвешенном состоянии со своим архаичным фасадом-занавесом, и не менее многострадальный, неоднократно перепроектировавшийся, ТЮЗ, реконструируемый в Театр комедии (авторы: Ю.Карцев (ГАП), архит. А.Харитонов, В.Коваленко, А.Степовой, В.Никишин, А.Копылов), и гостиница «Москва» (архит. А.Харитонов, В.Коваленко, Е.Пестов, А.Гельфонд), реконструкция которой наряду с локально регенерационными задачами госледовала масштабные градостроительные цели, связанные с социально-пространственной активизацией Кремлевского бульвара и территории откоса с переброшенным через Зеленский съезд мостом. Другая крупная работа, до сих пор находящаяся в процессе строительства, — учебно-методический центр «Динамо» (архит. А.Харитонов, Е.Пестов, А.Гельфонд), принесший ряд находок — от опыта органической увязки в рамках одного объема самых разнородных функций до масштабных хитростей и внутрипространственных затей. Следуют предложения о сотрудничестве из других институтов — к тому времени А.Харитонов становится главным архитектором «Горьковгражданпроекта». Таким приблудным объектом — из «Промстройпроекта» — оказалось здание вычислительного центра на ул. Горького (архит. А.Харитонов, Ю.Осин) — блестяще разыгранная многоходовая комбинация с воссоединением двух отстоящих друг от друга безнадежных коробок из наследия 70-х с помощью криволинейного в плане корпуса -отслаивающейся корки, в определении Александра, изрыгающего из себя этакий модернистский водопад.
Не заставили себя ждать и награды, посыпавшиеся как из рога изобилия, — дипломы Всероссийских и Всесоюзных смотров, чуть позже — за гостиницу «Октябрьская» -Серебряная медаль Академии Художеств. Заработали журналистские перья — последовал не стихающий до сих пор шквал публикаций в профессиональной прессе и местных газетах.
И все же для архитектора истинным признанием является победа на представительном конкурсе. В 1986 г. сначала А.Харитонов (совместно с Б.Нелюбиным, А.Дехтяром, В.Бандаковым, С.Хвиль, В.Парфеновым и С.Каплиным), а затем, буквально через год — А.Харитонов и Е.Пестов (совместно с А.Дехтяром, Ю.Карцевым, Б.Коваленко) становятся победителями Всесоюзных конкурсов — соответственно на проект пятой жилой группы в ЭЖК «Мещерское озеро» и реконструкцию одного из фрагментов исторического центра города. Если в первом случае авторы ставили своей целью приблизить жилую среду, создаваемую современными средствами, к исторически сложившимся образцам с их пространственными градациями, масштабными соотношениями, характером социально-функционального наполнения, то во втором -история и современность как бы поменялись местами: уже историческая застройка нуждалась в тактичной модернизации — посредством организации различных типов общественно-рекреационных пространств и укрупнения фронта застройки, выходящей на магистраль.
На начало 90-х гг. приходится крутой перелом в судьбах профессии. Не миновал он и Александра с Евгением. Первым с насиженного места срывается Пестов, предпочтя государственной структуре только что образованное НПО «Архстрой». Спустя полгода, осенью 1991 г., не выдерживает Харитонов — едет в Ростов к первому тамошнему «персональщику» Е.Миронову поднабраться опыта. Урок не прошел даром: тогда же — наряду еще с четырьмя архитекторами — он открывает собственную персональную мастерскую. Параллельно ведутся переговоры с администрацией о назначении на пост главного архитектора города. Харитонов не спешит, но другой кандидатуры в городе нет. Проблема одна: на кого оставить мастерскую? Двух мнений быть не могло... В конце концов в июне 1992 г. Харитонов взваливает на себя административную ношу, а в сентябре 1993 г. мастерская перерегистрируется под двумя фамилиями — Харитонова и Пестова. На этом путь на Олимп не обрывается: в том же году сорокадвухлетний Александр Харитонов избирается член-корреспондентом вновь образованной Академии архитектуры и строительных наук...
Однако последние годы ознаменованы не только организационными телодвижениями. Наоборот, именно за эти два-три года свободного плавания наработан солидный банк идей, многие из которых сегодня приближаются к точке реализации. Продолжает плести свои «интриги» Пестов, невзирая на то, что они зачастую остаются на бумаге. Эстрада на откосе на месте сгоревшей «ракушки» — парковая скульптура с дивными точеными башенками, мелодичными обводами основных объемов, многочисленными сходами, связывающими сооружение с волжскими просторами. Высокоплотная малоэтажная застройка (казалось бы, где тут можно извернуться — все изъезжено вдоль и поперек!) с пронизывающими вязкую массу двориками-колодцами. И наконец, модернистский натюрморт с врезанными друг в друга простейшими геометрическими объемами на фоне стены-ширмы — здание компании «Либерти» (совместно с В.Коваленко) — идея, достойная, пожалуй, какого-нибудь из японских конкурсов — типа «Музея скульптуры» или чего-нибудь в этом роде.
Она получает дальнейшее развитие в гостинице — жилом комплексе по ул. Ильинской (архит.А.Харитонов, .Ю.Болгов, Л.Кравченко, С. Попов, О.Шаганов), где супрематической действо, сдобренное деконструктивистскими блестками, разыгрывается уже в одном из дворов в самом центре города, в непосредственной близости от тоновской церкви Вознесения. Багет в виде восстанавливаемой брандмауэрной застройки как бы обрамляет эту экстравагантную картину. Две, казалось бы, неслиянные субстанции взаимопроникают, благодаря появлению отголосков модерна на «внутренних» поверхностях и супрематического налета — на «наружных» фасадах. Следующий шаг — супрематистско-деконструктивистский деколлаж, несколько смягченный историзирующими — в стирлинговском духе -интонациями, переносится уже в заречные дали — на территорию экспериментального жилого комплекса «Мещерское озеро» (гостиница на Магдебургском бульваре — архит. А.Харитонов, Б.Тарасов, С.Хвиль, С.Попов). Еще одна харитоновская работа — периода «до воссоединения» — расширение института НИИТО на Верхне-Волжской набережной, собирающая «урожай» сразу с трех соседних зданий — конструктивистского, сталинского и хрущевско-брежневского — и искусно претворяющая в себе эти темы, которые как бы обступают стержневую идею, сформулированную, по признанию самих авторов, не без подсказки В.Кринского.
За минувший год — уже в рамках совместной мастерской — Харитоновым и Пестовым с партнерами* выполнено более десятка объектов — от проектов реконструкции исторических кварталов и целой серии банков до пивбаров и магазинов. В их творческом арсенале появляется новинка — неорусский стиль, в котором выполнены проекты банков. Нужно видеть Харитонова, когда он рассказывает о здании Государственного банка В.Покровского, диковинный фасад которого ему доводится видеть ежедневно, выходя из собственного дома и ныряя в ближайшую арку на ул. Б.Покровская.
И все же этапная работа мастерской — бесспорно, гостиница на площади Революции (архит. Е.Пестов, А.Харитонов при участии С.Попова), проект которой получил премию и медаль Нижнего Новгорода 1993 г. в области искусства и литературы. Крупный объект, занимающий целый квартал напротив Московского вокзала, впитал в себя целую вереницу замыслов, выношенных за долгие годы творческой деятельности. Здесь и центральная идея «аэродинамической трубы» — вновь пробиваемой пока не получившей названия улицы, как бы врывающейся на привокзальную площадь и встречающей — в лице гостиницы — неожиданный «бастион сопротивления». Отсюда — мотив «расхристанного» входа, истерзанных облаков, каскада, обрушивающегося в атриум. И совмещение несовместимого — текучей, манерной пластики модерна и рафинированной строгости неоклассики. И парафраз «уставшей темы» карниза — вспомним жилой дом на Смоленской площади И.Жолтовского. И — легким намеком — мотив «ворот на Восток»... Не так давно приступили к строительству. Заказчик ведет переговоры с зарубежными подрядчиками — помимо всего прочего это послужило бы неплохим стимулом для допотопной местной стройиндустрии.
Вернемся к тому, с чего начался наш разговор, а именно к формированию нижегородской архитектурной школы. Из истории архитектуры мы знаем, что региональные школы вызревали столетиями. Отрабатывались определенные композиционные приемы, накапливались и проходили тщательный отбор те или иные объемно-пространственные и пластические особенности, возникали профессиональные касты, передававшие секреты мастерства из поколения в поколение. В XX веке время необычайно уплотнилось. На смену большим стилям с их продолжительностью жизни, исчисляемой если не столетиями, то многими десятилетиями, пришли стилевые течения, сменяющие друг друга прямо на глазах — иногда в течение нескольких лет. Наверно, нет ничего удивительного в том, что для становления нижегородской архитектурной школы понадобился срок, за который, по оценкам социологов, не успевает смениться одно поколение. Всего лишь два десятилетия отделяют от студенческой скамьи Александр Харитонова и Евгения Пестова, стоящих у истоков современной нижегородской архитектуры.
« назад к списку публикаций
|
|
