 |
|
|
|
|
|
Публикации - исследования о генезисе нижегородской школы, критика и авторские тексты архитекторов. Полная библиография
|
|
|
|
|
|
|
|
Автор: Барт Голдхоорн
Место публикации: "Проект Россия" №12
Дата публикации: 03/11/1999
Сидя на трибунах центрального спортивного стадиона Нижнего Новгорода, зрители могут полюбоваться двумя новыми постройками здешних звезд Харитонова и Пестова: знаменитым банком «Гарантия», который сейчас существенно расширяется и так называемым Домом-Кучей, который является предметом настоящей статьи. Вряд ли можно более ясно обозначить идею доминирования современной архитектуры в городе.
В этой работе Харитонов и Пестов возвращаются к идеям, памятным нам по перестройке Внешторгбанка, который мы публиковали в «Проект Россия» №2. Кажется, что их путешествие в историзм, предпринятое в Налоговой инспекции и первой стадии банка «Гарантия» (см. №4), было не более (но и не менее) чем виртуозным розыгрышем.
В самом деле, первые рисунки Дома-Кучи появились в 1994 году, когда Внешторгбанк достроили. И там, и там появляется одна и та же тема — большой объем дробится на мелкие части, и вряд ли это случайно. Правда, есть существенное отличие. Во Внешторгбанке дробящиеся формы противостояли существовавшему советскому объему, соединяясь с ним в единую композицию. В Доме-Куче это дробление направлено само на себя, конфликт внесен в само здание. Расположенный рядом стадион дарит архитекторам горизонталь, разделяющую здание по высоте. Нижняя часть здания выходит на глухую стену стадиона, ей соответствует ровный штукатурный фасад с окнами через равные интервалы, верхняя же возвышается над трибунами и решена как хаотическое нагромождение объемов, разграфленных красными и серыми горизонталями кирпичной кладки. Кажется, будто верхняя — надстройка над нижней, будто на стандартный городской дом сверху приземлилась деревня.
Это во всех смыслах современное здание: по технологии оно сделано с трехслойной стеной с теплоизоляцией, по архитектуре оно лишено штукатурных деталей, к которым мы привыкли в Нижнем, в нем нет никаких исторических реминисценций, если не считать таковыми сходство с голландским функционализмом (Дудок) в рисунке крыши. Но современное — не значит модернистское. Это постройка 1990-х, а не 1960-х годов.
Это ясно хотя бы из того, как тщательно архитекторы вписывали здание в контекст (чего ни один модернист делать не стал бы). Высота здания падает к югу. Причиной такого решения, как явствует из одной нарисованной архитекторами перспективы, было стремление спрятать объем за кирпичным домом XIX века (к слову сказать, абсолютно неинтересным), с тем чтобы его не было видно с Большой Покровской улицы. В этом усиленном поклонении контексту чувствуется какая-то насмешка. Архитекторы делают то, что от них требуется, но одновременно издеваются над постмодернистской идеей соответствия контексту. Здание критикует постмодернизм — но и модернизм не в меньшей степени. Нижние этажи с однообразным ритмом белого штукатурного фасада могут рассматриваться как образ модернистского проектирования жилого дома, когда объем строится из типовых стандартных квартир. Содержание вырастает из формы. Верхняя часть есть нечто прямо противоположное. Объем деконструирован, планы всех квартир различны, в целом это — образ хаоса, радикально противостоящий регулярности первых модернистских этажей.
Напомним, что здание расположено около спортивного стадиона. Спорт — модель удачи, везения, судьбы. Главное в спорте — непредсказуемость в рамках системы фиксированных правил: никто не знает, чем все это кончится, но все знают, как это будет происходить. Нижняя часть здания выражает правила, хаос верхней части (куча) — игру. Контекстуальная архитектура — это не когда копируются формы или масштаб. Это когда из формы подсознательно возникает смысл.
С философской точки зрения, постмодернизм — это такая ситуация, когда все знаки отсылают к ложным смыслам, все значения плывут, в которой в принципе невозможно истинное высказывание, каждый слышащий слышит свою ложь. А если все же возникает необходимость высказать (нарисовать, написать, построить) что-либо? Тогда мы автоматически приходим к риторике, к искусству говорить, чтобы убедить, избегая при этом любой доктрины. (В сущности, так работает реклама — убеждая покупать продукты тогда, когда никаких разумных оснований для покупки нет.)
Метод убеждения Харитонова и Пестова диалектичен. Если нет норм и ценностей, с которыми согласны все, то для разных людей хаос и порядок будут иметь принципиально разный смысл. Поэтому ты можешь создавать хаос — но если рядом с ним возникает порядок.
Успех этой постройки, по-моему, связан с тем, что это здание по-настоящему современно. Не в смысле стиля, но в смысле способа коммуникации. Оно отказывается от исторических реминисценций, но при этом учитывает уроки постмодернизма. Оно не возвращается к принципам модернизма, но вступает в диалог с современной культурой.
« назад к списку публикаций
|
|
